— Нет, — Джек покачал головой. — Маленькое окно в наружной стене сломано. Оно пробралось оттуда.

— Окно ванной в мотеле тоже было разбито, — добавила Гвен. — Это был единственный путь, по которому пришелец мог добраться до Барри Льюэлина в обход его жены. — Она взглянула на Джека.

Янто нахмурился. Откуда у него ощущение будто он что-то упустил?

— Оно пришло через витражное окно в церкви. Значит, оно приходит через стеклянные окна вместо дверей. — Он передернул плечами. — У пришельцев бывают странные привычки. — В его памяти пронеслись события последних лет. — Более чем странные.

Джек мотнул головой, но заговорила Гвен.

— Окно церкви было огромным, но окна в мотеле и офисе Купера Дрейка маленькими. Через них могло пробраться только нечто размером с ребенка.

— То есть, мы ищем маленьких пришельцев, которые хороши в карабканье наверх?

Джек кивнул.

— Или что-то, что может по желанию менять свою форму или молекулярную структуру. Что, возможно, объяснит, почему одежда жертв — тех, кто был одет в нее — сплавилась в одно целое.

— Это сужает поиск.

Упершись руками в бока, Джек хохотнул.

— Ты понятия не имеешь, сколько имеется различных созданий, которые могут творить невероятные вещи со своими формами. Человеческое тело ужасно непластичное по сравнению с тем, что есть там. И это только в нашей галактике.

— Ну не знаю, — Янто сохранял невозмутимый вид. — У человеческого тела есть свои прелести.

— Да, и нам выпала честь наслаждаться как мужским, так и женским, — улыбка Джека была заразной — мимолетная вспышка настроения.

— Для некоторых из вас, возможно, капитан Джек Харкнесс, — присоединилась Гвен. — Многие из нас выбирают либо одно, либо другое и придерживаются выбора.

— Неужели, констебль Купер? Кстати о пришельцах, я тут вспомнил ваш первый день и ту шаловливую девушку в камере…

— Давай сфокусируемся на пришельце, с которым имеем дело, ладно? — парировала Гвен, игриво поглядывая на Джека. — Что у нас еще есть?

Все еще слегка улыбаясь, Джек перевел взгляд с Янто на Гвен.

— Ты скажи.

— Ладно. Все они певцы.

— Все они хорошие певцы, — добавил Янто. — Должно быть, в числе лучших на конкурсах. Последнюю я еще не проверил, но двое предыдущих занимали первые выигрышные места в своей категории за последние четыре года.

— Карин Петрес тоже занимала, — сказал Джек. — Два года назад стала второй. Не дошла до финала в прошлом году из-за надрыва связок и не хотела плохо выступать.

— И пришелец забирает то, чем они поют.

— Но зачем? — спросила Гвен. — Потому что любит звук или ненавидит его?

Джек положил руки на стол и оперся на них.

— На данный момент это не важно. Важнее то, что певцы каким-то образом привлекают его.

— Но почему сейчас? Конкурс проводится несколько лет подряд. Почему оно не атаковало раньше?

— В этом году конкурс шире, чем в предыдущие, — Янто поднял глаза. — Вы что местную прессу не читаете? Каждое пустое место в Кардиффе занято певцами со всего Уэльса. После «Британия ищет таланты» они все подумали, что станут следующими Полами Поттс [8] . Битва насмерть для церковного хора. — Он отпил кофе, легко качая головой. — Все вдруг решили, что могут петь и получить свои пятнадцать минут славы, по крайней мере в этом конкурсе она распространяется до региональных тепловых пунктов [9] . И хотя в этом году их много, большинство худших до финала отсеются.

Только остановив поток слов, Янто заметил, что Джек и Гвен таращатся на него.

— Что?

Гвен чувствовала, как уголки ее губ расходятся в довольной улыбке.

— Просто чувствуется, что ты много об этом знаешь. Вот и все.

Янто нахмурился. Отчего ему вдруг показалось, что сделал что-то странное?

— Я иногда пою сам, — он умолк, стараясь и безнадежно проваливаясь выдержать оборонительную позицию. — Я взял билеты на финал. Было бы мило хоть раз побывать в самом Миллениум центре, а не под ним.

Джек улыбнулся.

— Два билета?

— Естественно.

Гвен продолжала смотреть на него, словно по его лицу что-то пробежало, и не знала, как это объяснить. Но потом ей стало ясно. Просто потому что у нее была более или менее «явная» жизнь вне Торчвудской команды, прежней и нынешней, Янто мог думать, что она порой забывает, что у них у всех была жизнь до Торчвуда. И иногда призраки прошлого задерживались. И иногда это не плохие призраки.

— Певец, — наконец сказала Гвен. — Жаль, я не знала раньше. Ты бы мог спеть на нашей с Рисом свадьбе. Было бы мило.

Янто улыбнулся.

— Тебе не кажется, что день твоей свадьбы и так был довольно особенным?

— Точно, — выдохнула Гвен. — Мне чертовски повезло, что я дошла-таки до алтаря. Не хотелось бы нагружать тебя, заставляя вспоминать слова песни. К тому же после всей этой беготни ты бы наверняка звучал не ахти как.

Все трое ненадолго погрузились в воспоминания, Янто уловил, как взгляд Джека скользнул по пустым стульям. Какое-то время они сидели в полной тишине, а Янто не чувствовал нужным нарушать ее. Никто не нуждался в разговоре, и Янто был уверен, что им все равно было нечего сказать.

Неожиданно Джек кашлянул.

— Итак, наш пришелец падок до пения по только ему известным причинам, может менять форму и свободно разгуливать на высотах. Ну, как минимум, есть с чего начать. Гвен, пожалуйста, просмотри базу данных по двум последним критериям. Потом передай все, что найдешь мне, я просмотрю. Мне не дает покоя эта деталь со звуком.

Гвен кивнула.

— Что с прессой? Дашь Катлеру легенду, чтобы он ею воспользовался? Не представляю, как три распоротых певца смогут миновать первые полосы, за какие бы ниточки не потянули.

— Катлер большой мальчик. Справится. Кстати, я не уверен, что хочу умалчивать что-то. Если это отпугнет пару певцов, нам останется не так о многом волноваться. Кстати говоря… — он посмотрел на большую стрелку часов. — Думаю, время для новостей.

В темноте Хаба вне конференц-зала Джек, Гвен и Янто собрались вокруг небольшого телевизора, который выглядел белой вороной среди высоко технологичных компьютеров, заполняющих столы. Джек включил звук заканчивающихся начальных титров программы новостей и сложил руки на груди.

Убийства были в первых заголовках, и Янто решил, что раз Джек был бы счастлив привлечь прессу к делу, то сейчас он должен биться в экстазе. Диктор начал говорить прямо в камеру.

— За последние 24 часа три участника Уэльского конкурса оперных певцов-любителей были найдены мертвыми в разных частях города. Жертвы, двое мужчин и женщина, имена пока не сообщаются, прошли в финал конкурса, который пройдет через 10 дней в Миллениум центре. Хотя полиция не раскрывает детали убийств, есть версия, что это было преднамеренным убийством и не исключено, что преступления связаны между собой.

Камера переключилась со студии на здание одного из полицейских участков Кардиффа. Усталый блондин лет тридцати с лишним вышел из участка и остановился на каменных ступеньках. У него не было зонта, и, игнорируя дождь, он заговорил прямо в мерцающие огоньки и микрофоны журналистов.

— Это Катлер? — спросил Янто.

Джек кивнул.

— Кого-нибудь напоминает?

Янто мотнул головой.

— Должен?

— Он говорил, что одно из его дел в 2003 году перехватил Торчвуд Один. Ты там работал. Покопайся в имеющихся записях, посмотри может, найдешь что-нибудь. Мне любопытно. Он кажется весьма неглупым.

Янто кивнул.

— Будет сделано.

На экране Катлер взглянул в камеру, пока журналисты сыпали вопросами, его подбородок был слегка опущен, как у боксера, готовящегося к бою. Через пару минут он поднял руку, бровь слегка искривилась в нетерпеливом жесте. Он не дождался, пока толпа умолкнет, и заговорил поверх их гула, заставляя всех замолчать, если хотят услышать, что он говорит.